Сколько проживет Коркинский угольный разрез

Восьмидесятилетняя история угольного разреза «Коркинский» приближается к  финишу  — одновременно с  добычей угля здесь уже проводятся работы по рекультивации карьера. «Все хорошее когда-то кончается»,  — говорит гендиректор Челябинской угольной компании Валерий Кальянов. Но  при этом он  подчеркивает, что никакого трагизма в  этом нет. Ничто не  вечно под луной. Впрочем, «хоронить» карьер рано  — он  вполне еще способен послужить донором энергетической отрасли Южного Урала.

  Мы встречаемся с  руководителем Челябинской угольной компании как раз в  день рождения карьера, запуск которого состоялся 80 лет назад. Валерий Анатольевич рассказывает, как будут чествовать горняков-ветеранов, сколько сейчас работает людей на  предприятии, какая техника используется. Кстати, если раньше уголь добывали с  помощью электрических экскаваторов ЭКГ  5, то сейчас применяются гидравлические экскаваторы  — более мобильные и  маневренные. Не  так давно была проведена и  реконструкция конвейеров. По словам Кальянова, направлять средства на  ремонт оборудования и  приобретение техники позволяет сегодняшняя экономическая ситуация на  предприятии. «План мы  выполняем»,  — отмечает генеральный директор.

                  Цена ликвидации

              — С переходом на  гидравлические экскаваторы мы  получили возможности для маневра  — благодаря подвижности рабочих элементов этой машины мы  можем подступаться к  уступам с  разных сторон, и  это значительно повышает производительность. Кроме того, мы  приобрели вахтовозы для передвижения горняков. Люди раньше спускались по стволу около 200 метров на  специальных тележках, потом шли до  рабочего места пешком. Сейчас туда и  обратно ездят на  автомобиле.

                    — Наверное, солидная экономия рабочего времени…

          — Время здесь не  главное, главное  — люди. У  нас ведь почти нет молодых, работают в  основном пенсионеры (непосредственно на  добыче угля задействовано 480 человек.  — Прим. Авт.). В  общем, намного легче стало.

                  — А много  ли вообще угля осталось? Сколько еще проживет карьер  — пять, десять лет?

              — До 2017 года в  рамках договора на  поставку с  компанией «Фортум» и  ОАО «Интер РАО-Электрогенерация» нам необходимо добывать ежегодно по миллиону тонн угля. А  если и в  дальнейшем энергетики будут брать уголь в  тех  же объемах, которые нам необходимы, то спокойно доживем до 2020 года. Кто знает, много это или мало  — шесть лет… Может быть, за  это время мы  бы освоили новые технологии и  увеличили срок действия разреза еще на  несколько лет. А  параллельно нужно продолжать вести работы по ликвидации и  рекультивации. Ведь рано или поздно разрез остановится, закрытие неминуемо. Поэтому необходимо прилагать максимум усилий для восстановления нарушенного ландшафта. Частично разрез будет засыпан, частично затоплен водой до  определенного уровня… Предстоит очень много работы.

                  Валерий Анатольевич достает чертеж с  изображением карьера, показывает на  его нижнюю часть.

          — Видите этот темный участок? Это все должно быть присыпано землей. В  общей сложности это 150 миллионов кубов породы. А мы  ежегодно при существующей технике добываем около четырех миллионов горной массы  — представляете, сколько лет уйдет на  засыпку, прежде чем мы  достигнем проектной отметки? Но  это нужно делать, так что мы  сейчас не  вывозим породу на  поверхность  — засыпаем здесь, вот здесь… Кроме того, на  разрезе очень много оползней. Мы  вывозим пустую породу и  подпираем эти оползни, чтобы они не  разваливались.

                  — В какую сумму оценивается рекультивация?

            — Это очень большие затраты. Экспертной оценкой института предусмотрено 26 миллиардов рублей. Хотя, я  считаю, эта цифра завышена, поскольку проект предполагает, в  частности, приобретение абсолютно новой техники. Но мы  же не с нуля беремся за  его реализацию, у  нас есть ресурсы.

                  — А когда разрез будет ликвидирован, что дальше?

                  — А что дальше? Ничего  — будет постепенно зарастать. Вон западный борт, где давно угля нет, уже зарос: грибы растут, лисы, зайцы водятся.

                  — Может быть, новые месторождения осваивать?

          — В принципе, угля под нами много. В  пределах Коркинского района  — порядка 60 миллионов тонн. А у  нас по запасам числится 14 миллионов с  небольшим. Мы  сейчас добываем 1  миллион тонн в  год, и  нам этого хватает, чтобы держаться на  плаву. Если будет меньше этой цифры, тогда уже придется голову ломать, что делать: что  то сокращать, урезать где  то… А  добывать больше сейчас мы  тоже не  можем  — по техническим причинам. Понадобились  бы очень крупные капвложения. Например, чтобы поднять десятиметровый пласт угля, нужно сделать большую вскрышу  — до  сорока метров (вскрыша  — пустая порода, покрывающая залежи полезного ископаемого и  вынимаемая при его добыче открытым способом.  — Прим. авт.) То есть на  одну тонну угля приходится по четыре-пять тонн пустой породы.

                      Свой уголь ближе к  телу

                  — Скажите, как  то изменились требования безопасности после событий в  поселке Роза?

              — Поскольку разрез относится к  опасным объектам, контроль за  нами был и  остается достаточно жестким. Мы  ежегодно защищаем годовую программу безопасности в  Ростехнадзоре, правильность ведения горных работ раз в  полгода проверяет авторский надзор, к  нам приезжают бригады экспертов для оценки и  экспертизы состояния горной техники, пожарной безопасности, условий труда и  так далее. О  мероприятиях, направленных на  обеспечение безопасности, можно рассказывать долго. Вот сейчас еще Роспотребнадзор требует скорректировать площадь санитарно-защитной зоны  в  соответствии с  новым природоохранным законодательством. Жизнь ведь не  стоит на  месте. Хотя, что касается санитарно-защитной зоны, то нам, в  принципе, разрешено работать по старому проекту.

            Понимаете, любая горная выработка  — это нарушение целостности земли, и  каких  то подвижек горной породы не  избежать. Из-за дождей, таяния снегов… А  Розу перенесли, потому что уровень этих подвижек стал критическим. После этого по инициативе Минэнерго РФ была создана межведомственная комиссия, разработан график необходимых мероприятий по предотвращению опасных явлений. Мы  ежемесячно по ним отчитываемся. План таких мероприятий утвержден и на 2014-2015 годы. А за  прошлый и 2012 годы мы  потратили на  выполнение этих работ свыше миллиарда рублей.

                Своих денег?

            — Разумеется. Ну, часть этих работ связаны с  добычей, то есть на  рекультивацию бортов мы  свозим породу с  вскрыши. Вообще, это самый оптимальный вариант  — работа разреза плюс рекультивация. Мы не  верим, что кто  то даст нам денег на  ликвидацию, поэтому надо действовать самим. В  принципе, это реально. Лишь  бы ситуация по углю не  изменилась. Потому что если энергетики перестанут брать наш уголь, то все, предприятие встанет. Южноуральск сейчас переходит на  новые газовые энергоблоки по 500 МВт, поэтому после 2017 года они будут брать угля в  два раза меньше  — например, не по 500 тысяч тонн, как сейчас, а по 250. Им нужно давать тепло для города, поэтому они готовы осваивать такие объемы и до 20  го года, а  может и  дольше. Но  ключевой вопрос  — продолжим  ли мы  вообще работу  — полностью зависит от  решения крупнейшего потребителя, то есть компании «Фортум». Если у  нас не  будут брать по 500 тысяч тонн в  год, наша экономика не  выдержит.

                    — Есть опасения, что «Фортум» откажется брать ваш уголь?

                — Этот вопрос пока в  подвешенном состоянии  — «Фортум» сейчас экспериментирует с  кузбасским и  казахстанским углем, и  пока еще неизвестно, сколько они будут брать у  нас на  Аргаяш («Фортум» покупает уголь для Аргаяшской ТЭЦ. — Прим. авт.) Когда будут названы конкретные объемы, тогда и  будем решать, как вести себя дальше.

                    — А что заставляет их  экспериментировать с  чужим углем?

                — По природным качествам наш уголь уступает казахстанскому и  кузбасскому. У  него большая зольность (содержание минеральных, то есть не  горючих примесей в  угле.  — Прим. авт.)  — до 45 процентов. А  уровень зольности, например, кузбасских углей  — около 20 процентов. Высокая зольность  — это значит шлак, то есть нужно искать место под щлакохранилище или  же какие  то другие варианты прорабатывать. Да и в  плане экологии ужесточились требования. Кроме того, себестоимость нашего угля довольно высокая  — в  два с  лишним раза выше, чем у  кузбасского или казахстанского. Потому что там залежи находятся практически на  поверхности земли, и  нет необходимости создания такой инфраструктуры, как здесь…

Но! У  нашего угля очень маленькая влажность, а  это, я  считаю, большой плюс. Кузбасский уголь имеет 21-процентный уровень влажности, а  ведь уже при низких температурах идет смерзание в  вагонах. Ну и  другое очевидное преимущество  — географическое расположение. Мы  ведь рядом находимся. В  Кузбассе материал хоть и  калорийный, но  ведь оттуда доставка угля больше недели. Пусть уголь дешевле, но с  учетом расходов на  транспортировку получается выше, чем у  нас.

 

История ЧУКа

Промышленное освоение запасов Челябинского буроугольного бассейна было начато в 1907 году. С 1994 года деятельность по добыче угля осуществляла компания «Челябинскуголь», основным акционером которой являлось государство.

В середине 90-х началась ликвидация наиболее убыточных угольных предприятий, были закрыты шахты Подозерная, Калачевская, Октябрьская, Батуринская и  Куллярская, а  также разрезы Копейский и  Батуринский.

В 1999 году, после сокращения государственных дотаций финансовое положение компании резко ухудшилось, а к 2002 году достигло критического состояния. В  отношении ОАО «Челябинскуголь» было возбуждено дело о  банкротстве, а в  феврале 2006 года предприятие было ликвидировано по решению суда и  исключено из  Единого государственного реестра.

В процессе банкротства имущественный комплекс предприятия был выкуплен вновь созданным юридическим лицом  — ОАО «Челябинская угольная компания».

С 2002 года происходило реформирование Челябинского угольного бассейна  — увеличились объемы добычи, возросли производственные показатели. В 2009 году из-за падения спроса на  уголь компания приостановила работу на  шахтах «Капитальная» и «Комсомольская», а  также на  обогатительной фабрике «Объединенная».

Сегодня доля угля в  энергетическом балансе Челябинской области превышает 20 процентов.

 
По теме
Ленинским районным судом г. Челябинска вынесено постановление об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении гражданина А. Органом предварительного расследования гр.
Источник фото: Фото редакции В 2024 году благоустройство набережной реки Миасс продолжится к западу от моста на Свердловском проспекте: прогулочные зоны будут продлять в сторону ТРК «Родник».
На Южном Урале сотрудники ФСБ обезвредили «черных нефтяников» - Южноуральская панорама Злоумышленники похитили более 200 тонн дизельного топлива. УФСБ России по Челябинской области задержала шестерых местных жителей, которые воровали дизельное топливо в промышленных масштабах.
Южноуральская панорама
Свиной «пожар» по-остроленски - Газета Всходы Встреча с жителями посёлка прошла в сложной обстановке Сегодня, 28 марта 2024 года, состоялась встреча руководителей с жителями п.Остроленский.
Газета Всходы
На базе ГКБ № 8 открыли стоматологическое отделение - Тракторозаводский район В Тракторозаводском районе открыли обновленное стоматологическое отделение на базе городской больницы № 8. Жителей района здесь принимают по полису обязательного медицинского страхования.
Тракторозаводский район
Встреча поколений - Ашинский район         25 марта студенты Ашинского индустриального техникума Жимоедова Карина и Чистяков Илья вместе с советником директора по воспитанию и работе с общественными организациями Бобровой Екатериной Раисовной посетили сла
Ашинский район
Всемирный день театра - Краеведческий музей 27 марта – Всемирный день театра, который ежегодно отмечается с 1962 г. В этот день мы решили рассказать о необычном спектакле, поставленном в Троицкой женской гимназии зимой 1918-1919 гг.
Краеведческий музей